Время кризиса, вызванное Covid-19, ясно показало, что могут возникать проблемы с поставками фармацевтических продуктов. Например, если недоступно активное фармацевтическое вещество, то медикамент физически невозможно произвести, в интервью агентству LETA рассказал председатель правления АО Гриндекс Юрис Хмельницкис. По его словам сейчас идут большие дискуссии на тему активных веществ в Европе, и в этом отношении нам необходимо развивать независимость. Гриндекс в дальнейшем будет больше фокусироваться на Европу, США, Канаду, Японию, Южную Корею, Австралию и Новую Зеландию. Во время кризиса у предприятия появились новые деловые контакты.
Как изменилась работа Гриндекс во время пандемии Covid-19?
Работа изменилась внутри предприятия, потому что в соответствии с новыми требованиями, пришлось изменить ряд процессов – реорганизовать работу столовой, более 100 сотрудников работают удаленно из дома, и т.д. Но, конечно, сотрудники, занятые на производстве, удаленно работать не могут. Приняли решение, что руководство останется работать на месте, так как многие решения приходилось принимать очень оперативно.
Также поменялась ситуация на наших экспортных рынках. Однако, не было такого, что ситуация менялась в один день везде. Пока в Латвии все еще жили нормальной жизнью, мы уже столкнулись с тем, что наши партнеры в Китае находятся на карантине и не могут поставить нам некоторые виды сырья. Затем пандемия началась в Италии, позже в Европе, в Балтии и после уже затронула Россию и всех остальных. Были даже такие дни, когда ситуация менялась ежеминутно и решения приходилось принимать очень быстро.
Как это повлияло на объемы производства?
Концерн Гриндекс имеет достаточно широкий ассортимент продуктов, начиная с пищевых добавок и заканчивая рецептурными препаратами и медикаментами для госпиталей. Очень быстро вырос объем производства препаратов для больничного сегмента, поскольку больницы стараются запастись лекарствами. Как у нас, так и во всем мире, был ажиотаж и большой спрос на парацетамол. В этом случае проблема заключалась в том, что не было заказано такое количество сырья, ведь никто не ожидал, что будет такой высокий спрос. На складе у любого производителя в наличии имеется норма на два-три месяца. Никто не покупает сырье на 12-месячный производственный цикл. Поэтому ответ на вопрос, почему вы не можете произвести так много, потому что вы так много не заказываете!
К сожалению, такая проблема существует сейчас во многих государствах из-за нехватки различных медикаментов. Сначала были проблемы с поставками сырья из Китая, сейчас эта ситуация нормализовалась. Позже запрет на экспорт сырья был введен в Индии, которая также является нашим крупным поставщиком. Поэтому, сегодня в Европе актуален вопрос: насколько мы независимы? Этот кризис показал, что мы тесно связаны друг с другом, и если появляется проблема в одном месте, то это ощущается во всем мире. Особенно это актуально для фармацевтической отрасли, которая является глобальным бизнесом. К тому же речь идет не только об активных веществах лекарств, но и о промежуточных продуктах.
Сейчас поставка сырья нормализовалась?
Из Китая – да. Но надо понимать, что логистика стала более сложной и дорогой, потому что количество авиарейсов было практически равно нулю. Соответственно все поставки стали длиннее и дороже. Если раньше мы могли доставить заказ в течение недели, то теперь это может занять две или две с половиной недели.
Есть ли препараты, производственные объемы которых упали?
Нет таких продуктов, по которым можно сказать, что наблюдается заметный спад. Мы продаем препараты во многих странах, и если где-то есть падение, оно компенсируется в другом месте. Кроме того, несколько недель еще нельзя назвать тенденцией. Например, во многих местах уже открылись торговые центры, в которых расположены аптеки, а значит, мы снова увидим рост.
Как сейчас можно охарактеризовать спрос в Латвии?
В марте и первой половине апреля большой ажиотаж был вокруг парацетамола. Однако это было временным явлением, и в мае мы вернулись к обычному ритму.
А как насчет других лекарств? Их продолжали покупать как обычно?
Да, продолжали, так как есть сезонные заболевания, а также есть спрос на биологически активные добавки. Например в настоящее время популярен “Herbastress®”, потому что многие обеспокоены ситуацией на работе, а также непривычным является то, что весь день нужно проводить вместе с детьми, при этом выполняя рабочие обязанности.
Вам самим не пришлось сокращать производство и отправлять сотрудников в простой?Нет.Что сейчас происходит на ваших экспортных рынках? Например, в России, которая является важным рынком сбыта для концерна Гриндекс?Гриндекс реализует свою продукцию более чем в 80 странах мира. Что касается России, то в последние недели мы ощутили, что люди не могли ходить на работу, а чтобы куда-либо выйти необходимо разрешение. В Латвии ситуация в этом отношении была относительно свободной. В России также наблюдался бум продаж лекарств в течение двух-трех недель. Теперь видно, что как аптеки, так и дистрибьюторы в России пытаются сократить запасы лекарств, потому что никто не знает, как долго будут действовать ограничения на передвижение. Самые большие проблемы в бизнесе связаны с тем, что люди не знают, когда эта ситуация закончится, и поэтому невозможно планировать работу. В Латвии также чрезвычайная ситуация продлена до 9 июня. Но кто знает, что будет 9 июня? Поэтому неизвестность преобладает не только в России, не только в Латвии, но и во всем мире.Еще до того, как эпидемия началась в России, упала стоимость рубля. Отразилось ли это на ваших результатах продаж?Отразилось, но мы знаем, что с этим делать. Мы работаем в России не первый год, и мы видим, как справиться с этим в долгосрочной перспективе.Однозначно мы больше сосредоточимся на Европе, США, Канаде, Японии, Южной Корее, Австралии и Новой Зеландии. Это страны, на рынки которых мы идем очень активно. Мы также будем продолжать продажи в России, однако внимание, при разработке новых препаратов, будет сосредоточено на Европе и вышеупомянутых странах.Не внес ли Covid-19 свои корректировки в эти планы? Не является ли ситуация более сложной в каком-либо из упомянутых рынков?В начале года мы начали разрабатывать стратегию до 2025 года. В июне планируем ее утвердить. Наш крупнейший акционер – Киров Липман является очень дальновидным, имеет большой опыт и очень ориентирован на развитие, поэтому мы можем думать о планах не на один или два года, а не более длительный период. Мы видим, что за это время объем продаж можно увеличить не на проценты, а в разы.В странах, которые я назвал, мы видим потенциал для развития концерна Гриндекс. Учитывая то, что мы экспортируем 95% продукции, в Латвии сбыт составляет 5%, то экспорт для нас очень важен. Кризис Covid-19 подтвердил, что нам надо двигаться в этом направлении и наша выбранная бизнес модель является верным путем. Латвийская фармацевтическая отрасль имеет богатую историю, что является хорошим основаниям для того, чтобы продемонстрировать себя не только на постсоветском пространстве, не только в Европе, но и во всем мире.Не открылись ли новые ниши благодаря Covid-19, ведь Латвию пандемия затронула минимально и многие предприятия продолжают работать?Именно в это время у нас появились новые бизнес контакты. Кроме того, в период пандемии решения принимались в течение пары дней, а иногда и нескольких часов. Если есть продукт, в котором видишь потенциал, то надо договариваться и делать. Подобная ситуация в фармацевтической отрасли является очень необычной. Мы уже заключаем договора с несколькими компаниями в Европе, которые предусматривают долгосрочное сотрудничество. Мы использовали это время с пользой.Следует также учитывать, что некоторые фармацевтические компании прекратили производство всего ассортимента продуктов. Например, если предприятие производит медикаменты для больниц, которые правительство определило как приоритетные, тогда производство других препаратов останавливается, так как все ресурсы концентрируются на приоритетных целях. Хаос в отрасли может продлиться еще 3 или 4 месяца.В каких странах вам удалось так быстро начать сотрудничество?Бельгия, Италия, Испания. Мы укрепили позиции во Франции. Предприятие концерна Гриндекс – Калцекс очень активно расширяет свою деятельность непосредственно за счет продажи медикаментов для больничного сектора. Напомним, что еще в 2012 году Калцекс продавал свою продукцию только в Латвии и Азербайджане. Тем не менее, в прошлом году продукция экспортировалась в 47 странах, из которых 27 стран Европейского союза. Это феноменальный результат. В этом году Калцекс обязательно будет экспортировать более чем в 60 стран. Это означает, что в Латвии появится третья серьезная фармацевтическая компания после Гриндекс и Олайнфарм. В прошлом году продажи лекарств Калцекс достигли 18,1 млн евро. Для уже упомянутых компаний в 2012 году это было полмиллиона евро. Это означает, что концерн Гриндекс также становится сильнее.Вы уже упоминали, что продажи в Латвии в настоящее время составляют 5%. Как распределяются продажи в других странах?У нас по-прежнему большая доля в России – около 40%. Однако наша цель – найти баланс, чтобы доля экспорта ни в одной стране не превышала 10%.То есть вы хотите диверсифицировать экспортные рынки?Да. Мы работаем над достижением этой цели. Конечно, мы не достигнем ее ни через год, ни через два, но это наша стратегическая цель. В настоящее время наш концерн экспортирует в 84 страны. Это и готовые лекарства, и активные вещества. В конечном итоге наша цель – экспортировать готовые лекарственные формы более чем в 100 стран.Насколько большим станет вызов, если следующая волна пандемии начнется осенью и продолжится, пока не будет разработана вакцина и вакцинировано достаточно большое количество жителей?В настоящее время на разработку вакцины доступно большое финансирование. Если все стараются, то я уверен, что вакцина будет разработана. Не может быть, что 100 или более предприятий и институтов занимаются этим и никому не везет. Если посмотреть на историю медицины, то решение найдется всегда — это просто вопрос времени. Кроме того, лекарственные агентства во всех странах в настоящее время дают «зеленый свет», позволяя проходить формальности за более короткий срок, большая свобода дается и исследованиям. С решением этого вопроса нельзя тянуть.Изменит ли создание вакцины мировой фармацевтический рынок? А именно, удастся ли компаниям, которые будут ее производить, значительно увеличить долю рынка?Это вопрос о производственных мощностях. Уже сейчас мы видим, что происходит с защитными масками. Они пользуются таким высоким спросом, что в Европе невозможно производить необходимое количество. Существуют определенные технологии и принципы производства вакцин, и одному или даже нескольким производителям не хватит мощности для этого. Поэтому вполне вероятно, что сотрудничество компаний будет осуществляться либо на условиях патента, либо иным образом.Концерн Гриндекс мог бы производить вакцину?Нет, у нас нет таких технологий. В мире не так много производителей, которые производят вакцины.Вы стали председателем правления Гриндекс непосредственно перед началом кризиса Covid-19. Какие изменения запланировали на этой должности?Эту должность я занял только что, а в целом в Гриндекс я работаю уже 20 лет. Что касается изменений, то мы определяем конкретные цели и в соответствии с ними вносим изменения.Я уже упомянул диверсификацию рынков. Также есть цель увеличить оборот, наращивать количество продуктов. Чтобы достичь задуманное, предприятие должно измениться.Какие изменения запланированы в ассортименте продуктов?Мы будем больше фокусироваться на рецептурных медикаментах и определенных терапевтических группах. В масштабах Латвии мы являемся большим предприятием, но в мире нам есть куда расти. Поэтому свой рост мы видим в более точном фокусе.На какие диагнозы вы хотите фокусироваться?Медикаменты для лечения заболеваний центральной нервной системы, онкологии, кардиологии. На стадии разработки препараты от диабета.Мы хотим сосредоточиться на своих сильных сторонах, в которых имеем очень хорошие знания и которые можем гораздо быстрее развивать, основываясь на уже имеющемся опыте.Каковы ваши планы относительно оборота?Учитывая, что мы является предприятием, котирующимся на бирже, я не могу открыть конкретных планов. Но наша цель состоит в том, чтобы иметь непрерывный рост. Другие мысли мы даже не допускаем.Вы планируете органичный рост, или допускается вариант перенятия во владение других компаний?На данный момент речь не идет о покупке компании, но все будет зависеть от ситуации на рынке.Как вы сейчас оцениваете общую ситуацию в латвийской фармацевтической промышленности?Как у Гриндекс, так и конкурентов, доля латвийского рынка составляет 5-7% от общего оборота. В результате большинство отечественных фармацевтических компаний ориентированы на экспорт. В то же время все наши продукты зарегистрированы в Латвии, потому что во многих странах препараты не могут быть зарегистрированы, если они также не зарегистрированы в стране происхождения. Поэтому портфель продуктов, зарегистрированных в Латвии, большой. В то же время здесь нам приходится конкурировать со всеми, потому что у латвийских производителей нет преимуществ на местном рынке.Латвийский рынок невелик, но мы будем здесь, и постараемся поддержать латвийских пациентов с помощью инновационных лекарств, даже если это не будет особенно выгодно с экономической точки зрения.Как обстоят дела у дочерних компаний Гриндекс в Эстонии, Словакии?В Эстонии на Таллиннском фармацевтическом заводе мы запустили новую программу развития и строим новый участок по производству мазей. Планируется, что строительство будет завершено в следующем году, а также будут получены все необходимые сертификаты. Следовательно, планируется, что оборот будет постепенно увеличиваться. В свою очередь HBM Pharma в Словакии в основном производит ампулы для инъекций. Предприятие работает хорошо и в большей степени ориентировано на продажи в Европе.Мы уверены, что у этих предприятий есть потенциал, и концерн от этого только сильнее, если у в его состав входят не только предприятия в Латвии, но у в других странах.Какие еще планы имеются у Калцекс?В этом году Калцекс отметит 100 лет со дня своего основания. В настоящее разработана стратегия развития компании до 2025 года. Я уже упоминал экспортные рынки, и сегодня продукты уже продаются в 45 странах, к концу года их будет более 60. Это достойный результат. Кроме того, более половины оборота – это экспорт в Европейский союз.Мы уверены в разработанных продуктах. Калцекс фокусируется на медикаментах и опиоидах для больниц, которые были сильной стороной предприятия с давних времен.В планах говорится, что вы собираетесь инвестировать до 10 миллионов евро в этом году. Остается ли это в силе или сегодняшняя ситуация внесла свои коррекции?Корректировки возможны и без Covid-19. Каждая инвестиция рассматривается и оценивается перед заключением договора, с учетом текущей ситуации.Однако в этом году необходимо учитывать, что Covid-19 влияет на весь мир, поэтому изменения возможны и по независимым от нас причинам. Возможно, что какое-то оборудование или услуги не будут доступны вовремя, и планы придется перенести на следующий год. Однако никаких существенных изменений в планах развития пока не было.На какие цели запланированы самые большие инвестиции в этом году?Новые продукты и строительство нового участка по производству мазей на Таллиннском фармацевтическом заводе.Каковы общие прогнозы на этот год? До сих пор много чего неизвестно.Прогнозы – непопулярная вещь, но мы определенно хотим добиться роста оборота как минимум на 10% каждый год. Мы с уверенностью смотрим в будущее и делаем все возможное, чтобы расти не только на существующих, но и на новых рынках. Это наш главный фокус.С 1 апреля в Латвии действует новая процедура, согласно которой в рецептах на компенсируемые государством лекарственные средства, должно быть указано действующее вещество, а не конкретное название лекарства. Вы почувствовали разницу?Пока нет, но мы обязательно почувствуем. Как я уже упоминал, доля Латвии в нашем обороте составляет всего 5%, 15 продуктов являются референтными препаратами. Некоторые из них дешевле, чем аналогичные продукты других компаний. Поэтому, относительно данных продуктов, мы безусловно почувствуем разницу. Однако пока еще рано судить о том, как в целом изменится ситуация, потому что с 1 апреля прошло еще мало времени. Требуется по крайней мере шесть месяцев, чтобы оценить работу системы.Конечно, есть вероятность, что некоторые производители уйдут из Латвии или продадут наименьшей ассортимент продуктов, так как тем, чьи лекарства дороже, возможно не будет выгодно здесь оставаться. Но это может стать «палкой о двух концах» и крайние меры тоже не уместны, когда на рынке остается только один производитель препарата. Это риск. К тому же речь не идет о цене, а о доступности и безопасности. Например, если у конкретного препарата есть только один поставщик, можем ли мы быть уверены, что он сможет обеспечить своевременное производство и поставку препарата?Кризис, вызванный Covid-19, ясно показал, что могут быть проблемы с поставками лекарств. К примеру, просто недоступно активное вещество, следовательно, произвести медикамент физически невозможно. Зачастую производитель готовых лекарственных форм не является производителем активных фармацевтических веществ, а покупает их. Но, как мы видим сейчас, Китай и Индия прекращают поставку активных веществ, следовательно, запасы распродаются, а новые лекарства произвести невозможно. По этой причине даже Латвия на время Covid-19 установила целый список медикаментов, которые запрещается вывозить из-за возникновения спроса, а лекарства, доставленные в рамках процедуры параллельного импорта в Латвию, можно было продать гораздо дороже. Бизнес есть бизнес.Именно об активных фармацевтических веществах сегодня много дискутируют, и я считаю, что в этом смысле мы должны развивать независимость. Необходимо определить, что нужно для Латвии. Например, мы сами производим активное вещество мельдоний, сами производим и готовую форму. В общей сложности у нас 10 продуктов, активное вещество для которых мы производим сами, а это значит, что эти препараты мы всегда сможем производить. Это направление мы и хотим развивать. Государству также следует осуществлять поддержку и определить список продуктов, необходимый для Латвии.Этот фактор определенно поменяет фармацевтический рынок. Например, США столкнулись с ситуацией, что активные вещества большей части антибиотиков, поставляются из Китая. Из-за пандемии Китай закрыл рынок и США остались практически без антибиотиков. В свое время производство активных фармацевтических веществ из Европы и США перемещалось в Китай и в Индию. Уровень качества там был повышен, но учитывая стоимость рабочей силы, все было гораздо дешевле. К сожалению Covid-19 показал, что данная система слаба. Вот почему сейчас как в США, так и в Европе начались дискуссии, будут определены жизненно необходимые продукты и какая часть из них должны быть произведена в Европейском союзе. Также будут предприняты меры для диверсификации стран, в которых закупаются активные вещества. Это безусловно является возможностью для бизнеса, хотя и непростой, так как производство активных фармацевтических веществ требует больших инвестиций.Сколько активных веществ для препаратов, включенных в список жизненно необходимых, производится в Латвии?Список лекарств достаточно длинный, но три – четыре активных вещества производятся на Гриндекс, что, на самом деле, является небольшим числом.Если мы вернемся к вопросу об изменении порядка с 1 апреля, то, насколько я понимаю, отрицательным эффектом может стать то, что для некоторых производителей дорогих продуктов Латвии перестанет быть интересной, в результате чего уменьшится ассортимент доступных лекарств?Это надо смотреть в долгосрочной перспективе. Возможно, также уменьшится цена. Следует также понимать, что ни одна система не является идеальной. Посмотрим, как она будет работать в течение шести месяцев, и тогда, если будет необходимо, мы сможем говорить о корректировках.Еще до вспышки Covid-19 Министерство здравоохранения начало работу по пересмотру системы наценок на медикаменты. Также было упомянуто влияние цены производителя. Что вы, как производитель желаете или не желаете видеть в результате этого пересмотра?На этот вопрос однозначного ответа нет. Это должно рассматриваться комплексно, и поэтому мы внимательно следим за этой инициативой.Производство также является бизнесом, и как я уже упомянул ранее, необходимо оценить скольким производителям Латвия со своим небольшим рынком может быть интересна. Мы являемся местным производителем, сами здесь живем, поэтому у нас другое отношение. Однако остальные смотрят на Латвию с точки зрения бизнеса и прибыльности. Например, система верификации, которая имеет свою определенную плату за год независимо от того, продаете ли вы один или несколько продуктов на рынке. Существует градация по общему обороту в конкретной стране, но это не решает ситуацию. Для компаний, которые поставляют несколько продуктов, такое административное бремя будет слишком большим, и я допускаю, что это станет причиной ухода с рынка. К тому же это относится не только к Латвии, так как подобная ситуация может сложиться и в других странах Европы. Для крупных производителей, имеющих большой продуктовый портфель, расходы небольшие, так как распределяются на каждую проданную единицу. Пока еще давать оценку ранку, но через два-три года мы увидим последствия.Это особенно актуально для небольших стран. В Исландии, например, никто не хочет регистрировать свои продукты. В государстве 360 000 человек. Так сколько упаковок какого-нибудь специфического препарата удастся продать за год, 100? Поэтому в Исландии создана система, в рамках которой препараты можно регистрировать за минимальную плату, чтобы хоть как-то привлечь производителей. У маленьких стран свои сложности. Фармацевтический рынок Латвии составляет около 400 миллионов евро в год, государство каждый год пытается увеличить объем компенсации и выделять средства на инновационные продукты, поэтому у нас существуют фармацевтические гиганты. Однако в целом, маленьким странам достаточно сложно привлечь производителей лекарств. Это не так, как в США, где каждый хочет продавать свою продукцию.Вы уже упомянули систему верификации лекарственных средств, которая уже существует некоторое время. Все ли идет гладко, или в цепочке передачи информации есть свои проблемы?Уже прошло больше года. С самого начала было довольно много ошибок, но в большинстве стран был переходный период, и сейчас можно сказать, что система работает. Будет ли это иметь эффект и на рынке станет меньше поддельных лекарств? В Латвии и до этого аптечная система была хорошо организована и продажа поддельных лекарств была практически равно нулю. Исключения могли быть только в случае, если человек покупал медикамент в интернете. Однако в крупных странах Европы были случаи продажи подделок, поэтому была введена система верификации, чтобы каждую упаковку можно было отследить до производителя. Это особенно важно для дорогих оригинальных медикаментов.Что касается производителей, то для них имеет значение стоимость этой системы, так как в каждой стране, где продаются препараты, необходимо вносить ежегодную плату за использование системы. Плата в каждой стране отличается, однако если хочешь продавать лекарства во всем Европейском союзе, тогда за верификацию в год нужно платить 300-400 000 евро. Это административное бремя в фармации все время увеличивается.Были ли случаи подделки продукции Гриндекс?В Латвии – нет.Были такие случаи, но это очень давняя история, в последнее время ничего подобного не случалось. Такие случаи можно обнаружить довольно легко, и в основном встречаются в странах, где законодательство не совсем в порядке. Здесь следует понимать, что подделка – это также незаконное использование товарного знака, продажа лекарств, не зарегистрированных в стране. Я не сталкивался с такими случаями в Европейском Союзе за время моей работы.Ингуна Укенабеле, LETA
